вторник, 26 июня 2012 г.

Ян Бжехва "Пан Клякса" Глава 1


Ян Бжехва
Пан Клякса
Эта и другие сказки
Меня зовут Адам Незгудка, мне двенадцать лет, и уже полгода я в Академии пана Кляксы. Дома у меня никогда ничего не получалось. Я всегда опаздывал в школу, никогда не делал уроки, и всё у меня валилось из рук. Всё падало на пол и разбивалось, а стаканы и тарелки от моего вида трескались и разлетались на мелкие куски, хотя я даже до них не дотрагивался. Я не переносил крупяной суп и морковь, но как раз каждый день на обед получал и крупяной суп, и морковь, потому что это полезная и здоровая пища. Когда в довершение ко всему я облил чернилами пару брюк, скатерть и новый мамин костюм, родители решили отослать меня на обучение и воспитание к пану Кляксе. Академия расположена в самом конце Шоколадной улицы, занимает большое четырёхэтажное здание, построенное из разноцветных кирпичиков. На четвертом этаже запрятаны тайные и никому не известные секреты пана Кляксы. Никто не имеет права туда входить, а если бы даже кто-нибудь и захотел сюда войти, то не знал бы, каким способом, потому что лестница ведет только до третьего этажа, и сам пан Клякса добирается к своим тайнам через дымоход. На первом этаже расположены учебные классы, в которых проходят уроки, на втором этаже – спальни и общая столовая, к тому же на втором этаже живёт пан Клякса с Матеушем, но только в одной комнате, остальные же все закрыты на ключ.
Пан Клякса принимает в свою Академию только тех мальчиков, имена которых начинаются на букву А, потому что, - как он говорит, - не имеет желания забивать себе голову всеми буквами алфавита. Поэтому в Академии четыре Адама, пять Александров, три Андрея, три Альфреда, шесть Антонов, один Артур, один Альберт и один Анастасий, - всех вместе двадцать четыре ученика. Пана Кляксу зовут Амброзий, и потому один только Матеуш во всей Академии не начинается на букву А. Хотя Матеуш и не ученик  совсем. Это ученый скворец пана Кляксы. Матеуш умеет правильно разговаривать, однако имеет такую особенность, что говорит только окончания слов, не обращая внимания на их начало. Когда например Матеуш снимает телефонную трубку, то обычно слышится:
- Ушаю, то емия ана яксы!
Это означает:
- Слушаю, это Академия пана Кляксы!
Понятно, что чужие не могут его совершенно понять, но пан Клякса и его ученики полностью его понимают. Матеуш проводит с нами время на занятиях и часто заменяет пана Кляксу в школе, когда пан Клякса идет ловить бабочек на второй завтрак.
Ах, незадача! Я совершенно забыл рассказать, что наша Академия расположена в огромном саду, полном разных ям, рвов и круч, и окружена высокой стеной. Никому не разрешено выходить за стену без пана Кляксы. Но эта стена непростая. С обратной стороны, которая находится вдоль улицы, она целиком гладкая и только посередине находятся большие остекленные ворота. Зато в трёх оставшихся частях стены расположены длинным беспрерывным рядом одни за другими железные дверцы, закрытые на маленькие серебряные щеколды.
Все эти дверцы ведут в разные соседние сказки, с которыми пан Клякса находится в очень хороших отношениях. На каждой дверце есть табличка с надписью, которая указывает, к какой сказке они ведут. Там находятся все сказки господина Андерсена и Братьев Гримм, сказка о Щелкунчике, о рыбаке и рыбке, и о волке, который прикинулся нищим, о сиротке Марысе и гномах, об Утке-Чудачке и много, много других. Никто не знает точно, сколько этих дверей, потому что если начать их считать, нельзя не ошибиться, и через минуту уже неизвестно, сколько ты насчитал перед этим. Там, где должно быть двенадцать, появляется вдруг в голове двадцать восемь, а там, где, казалось бы, было девять, получается тридцать один или шесть. Даже Матеуш не знает, сколько этих сказок, и говорит, что «ожет о, а ожет ести», что означает: «Может сто, а может двести.» 
Ключики от ворот к сказкам хранятся у пана Кляксы в большой серебряной шкатулке, и он всегда знает какой из них к какому замку подходит. Очень часто пан Клякса посылает нас в разные сказки по делам. Выбор преимущественно он останавливает на мне, потому что я рыжий и сразу бросаюсь в глаза. Однажды, когда у пана Кляксы не хватило спичек, он позвал меня к себе, дал мне золотой ключик  с золотым кольцом и сказал:
- Адам, заскочишь в сказку господина Андерсена про девочку со спичками, сошлешься на меня и попросишь коробок спичек.
Обрадованный, я буквально полетел к парку, и не зная еще, каким образом, но попал прямо к нужной дверце. Через минуту я уже был по другую сторону. Моим глазам открылся вид улицы какого-то неизвестного города, по которому ходило множество людей. И даже шел снег, хотя на нашей стороне было в это время лето. Все прохожие тряслись от холода, которого я совсем не чувствовал, и не упало на меня ни одной снежинки.
Когда я стоял так, удивлённый, приблизился ко мне какой-то старый седой господин, погладил меня по голове и сказал с улыбкой:
- Ты меня не узнал? Меня зовут Андерсен. Тебя удивляет, что здесь идёт снег и у нас зима, в то время как у вас июнь и спеют черешни. Правда? Но ты должен, дружок, понять, что ты совершенно из другой сказки. Зачем ты сюда пришёл?
-Я пришел, извините, господин Андерсен, за спичками. Пан Клякса меня прислал.
- Ах, так ты от пана Кляксы! – обрадовался господин Андерсен. – Я очень люблю этого чудака. Сейчас ты получишь коробок спичек.
После этих слов господин Андерсен хлопнул в ладоши, и через минуту из-за угла показалась маленькая, очень озябшая  девочка со спичками. Господин Андерсен взял у нее один коробок и отдал мне его, приговаривая:
- Вот, занеси это пану Кляксе. И перестань плакать. Не жалей эту девочку. Она бедная и озябшая, но только как будто. Это же сказка. Всё здесь является выдуманным и неправдивым.
Девочка улыбнулась мне, махнула мне рукой на прощание, а господин Андерсен провёл меня к нашей дверце.
Когда я рассказал друзьям о своём приключении, все мне очень завидовали, что я познакомился с господином Андерсеном.
Позднее я ходил в разные сказки очень часто по разным делам: то нужно было принести пару сапог из сказки о коте в сапогах, то в тайниках пана Кляксы появлялись мыши, и нужно было привести самого кота, то когда нечем было подмести двор, я вынужден был занять метлу у одной ведьмы из сказки о Лысой Горе.

Зато было и так, что в один прекрасный день появился у нас какой-то чужой господин в широком бархатном кафтане, в коротких бархатных брюках, в шляпе с пером и попросил проводить его к пану Кляксе.
Нам всем было очень интересно, зачем этот господин пришел. Пан Клякса долго с ним разговаривал шепотом, угощал его пилюлями для роста волос, которые сам имел привычку беспрестанно глотать, а потом, показывая на меня и на одного из Андреев, сказал:
- Послушайте, ребята, этот господин, которого вы здесь видите, пришел из сказки о спящей царевне и семи богатырях. Вчера два из них пошли в лес и не вернулись. Сами понимаете, что в таких условиях сказка о спящей царевне и семи богатырях не может закончиться. Поэтому я отдаю вас этому господину на два часа. Только помните, что вы должны вернуться к ужину
- Ин удет оло ести! – закричал Матеуш, что значило, что ужин будет около шести.
Мы пошли вместе с этим господином в бархатном одеянии. Узнали по дороге, что он – один из братьев спящей царевны и что мы также должны будем одеться в такую же бархатную одежду. Мы охотно на это согласились, оба хотели посмотреть на вид спящей царевны. Я не буду расписывать здесь саму сказку, потому что каждый её наверняка знает. Однако должен сказать, что за участие в сказке спящая царевна после того, как проснулась, пригласила меня и Андрея на пир. Не все, наверное, знают, что едят на пиру царевны, а особенно, царевны из сказок.
Прежде всего, слуги внесли на подносах огромные горы пирожных с кремом, а кроме этого сам крем на больших серебряных тарелках. Каждый из нас получил столько пирожных, сколько мог съесть. К пирожным нам подали шоколад, каждому по три чашки сразу, а в каждой чашке поверху еще плавал шоколад в плитках. На столе в больших глубоких тарелках лежали марципановые фигурки зверят и человечков, а также мармеладки, конфеты и фрукты в сахаре.
 Наконец на хрустальных тарелках и вазах были выложены виноград, персики, мандарины, клубника и разные другие фрукты, и неисчислимое количество видов мороженого в шоколадных формочках.
Царевна улыбалась нам и упрашивала, чтобы мы кушали как можно больше, потому что никакое количество  пищи в этой сказке нам не угрожает обжорством. Потому что известно, что в сказках никогда не болеют из-за переедания и что здесь совсем по-другому, чем в реальности. Я спрятал в карман несколько формочек с мороженым, чтобы их занести друзьям, но мороженое растаяло и капало мне на ноги. Счастье, что никто этого не заметил. После пира царевна приказала запрячь пару лошадей в маленькую повозку и сопровождала нас прямо до самой стены Академии пана Кляксы.
-Кланяйтесь от меня пану Кляксе, - сказала она на прощание, - и попросите его, чтобы пришёл ко мне на бабочек  в шоколаде.
А через минуту добавила:
- Я столько слышала о сказках пана Кляксы. Нужно когда-нибудь обязательно их навестить.
Таким образом я узнал, что у пан а Кляксы есть свои собственные сказки, но их я узнал гораздо позднее.
В любом случае я стал еще больше уважать пана Кляксу и решил подружиться с Матеушем, чтобы узнать от него обо всём.
Матеуш не любит болтать, и случаются даже такие дни, что совсем ни с кем не хочет говорить.
Пан Клякса против такого упрямства имеет специальное лекарство, а именно – веснушки.
Я не помню, говорил ли я о том, что лицо пана Кляксы попросту усеяно веснушками. Сначала меня удивляло наиболее то, что веснушки каждый день изменяли своё положение: в один день они украшали нос пана Кляксы, а назавтра опять переносились на лоб для того, чтобы на третий день появиться на подбородке или на шее.
Оказалось, что причиной этого является рассеянность пана Кляксы, который на ночь обычно веснушки снимает и прячет в золотой табакерке, а утром приклеивает их обратно, но каждый раз на другое место. Пан Клякса никогда не расстаётся со своей табакеркой, в которой у него множество запасных веснушек разной величины и цвета.
Каждый четверг приходит из города один брадобрей, по имени Филипп, и приносит пану Кляксе свежие веснушки, которые с помощью бритвы собирает с лиц своих клиентов во время бритья. Пан Клякса разглядывает их очень деликатно, примеривает перед зеркалом, после чего старательно прячет в табакерку. В воскресенье и праздники пан Клякса ровно в одиннадцать говорит:
- Ну, а сейчас используем, наконец, веснушки.
После этих слов он выбирает из табакерки четыре или пять самых больших и подходящих веснушек и прикрепляет их себе на нос.
По мнению пана Кляксы, не может быть ничего более прекрасного, чем большие, красные или жёлтые веснушки.
- Веснушки очень влияют на ум и предупреждают насморк, - обычно говорит нам пан Клякса. Поэтому также, если кто-нибудь из учеников отличится во время занятий, пан Клякса торжественно достает из табакерки свежую, еще не употреблённую веснушку и прикрепляет ее к носу такого счастливчика со словами:
- Носи ее с гордостью, мой мальчик, и никогда не снимай ее, потому что это наивысшая оценка, которую ты можешь получить в моей Академии.
Один из Александров получил уже три большие веснушки, а некоторые из мальчиков - по две или по одной и носят их на своих лицах с необыкновенной гордостью. Я завидую им и не знаю, что отдал бы за то, чтобы получить такой знак отличия, но пан Клякса говорит, что я еще мало умею.
Так вот, возвращаясь к Матеушу, я должен сказать, что он буквально охотится за веснушками пана Кляксы и считает их наибольшим лакомством.
И когда Матеуш умолкает, пан Клякса снимает со своего лица наиболее старую веснушку и отдает ее Матеушу как лакомство. Итог не замедляет себя ждать. Матеуш начинает разговаривать и отвечает на все вопросы. Такой способ борьбы с ним придумал пан Клякса!
Однажды днём, было это в середине июня, пан Клякса уснул в парке и совсем не заметил, как его искусали комары. Он начал так сильно чесать нос, что смахнул разом все веснушки. Я тихонько собрал их из травы и занес Матеушу. С этого момента скворец очень со мной подружился и рассказал мне необыкновенную историю своей жизни.
Я повторю ее здесь целиком, имея в виду, что  к окончаниям Матеуша я добавил те части слов, которых не хватало.

Арсенію Таркоўскаму прысвячаецца пераклад

Арсенію Таркоўскаму прысвячаецца пераклад:

Cтэпавая дудка

Ваявалі, жылі, галадалі,
Паміралі сам-насам, без сну.
Я не жывапісец, мне дэталі
Непатрэбныя, лепш я сутво вазьму.
З усяго зямнога непатрэбу
Толькі дудку мне прынеслі Вы,
Мала ўзяў я ў зямлі для неба,
Больш узяў у неба для зямлі.
З шапкі я дастаў і сонца з поўняй ,
Выпусціў я птушак, як у сне,
Пра мяне зямля даўно не помніць,
Ды маімі рыфмамі жыве.

Пераклад Наталлі Лёс
 

пятница, 10 февраля 2012 г.

Ortodoxie Sans scholastique

Sur le nom actuelle dans la sphère conceptuelle de l'orthodoxie la "RÉSIGNATION" :
La notion de la résignation remonte de l"idee le monde, c'est-à-dire se résigner, signifie sentir le monde, suivre le "vente" mondial, être avec tous, qui comprend les significations profondes, l'holographie du texte.
0.45 по белорусскому времени
 Minsk.10.02.2012

Понятийное православие без схоластики

О действительном существительном в понятийной сфере православия "СМИРЕНИЕ":
Понятие смирения восходит из корня мир, то есть смиряться, значит чувствовать мир, следовать мировому движению, быть со всеми, кто понимает глубинные значения, голографию текста.
0.45 по белорусскому времени
 10.02.2012

понедельник, 6 февраля 2012 г.

Paradox in any times "barocco"

On an example scholastic teaching of historic facts as cliches-schemes in the histories, which (facts) are actually may by open of horizontеs intrinsts, including the higher postulates builded and placed in sphere, promised a priori for paix, we conside results of paradox in all spheres of time baroque.
10.41

Парадокс схоластического образования

На примере схоластической преподавания исторических фактов как клише-схем в истории, которые (факты) в действительности предназначены для открытия горизонтов сущностных, в том числе возведенных и помещенных в сферу высших постулатов, обетованных априори, рассмотрим итоги существования парадоксальности  во всех сферах времени барокко
10.39.