Королю
Чем выше, тем виднее. Мир, жизнь либо война
Меркнет власть, наияснейший пане!
Сатира права, отметая мнения
Полулюбя, чествуя царей, но не судя человека
Если же у каждого свой путь и взгляды
Позволишь ли, чтобы начали с тебя,
Ты сам для себя бог, почему же не божий сын?
Нехорошо это; твоя кровь - щит для имеющих власть.
Но кто в замке родился, пусть находится в замке;
Потому счастливы наши соседи.
Потому что природа поколения правителей ласкает,
Иным воздухом, иной пищей.
Оттуда и ум, и умение без опыта...
Если же у каждого свой путь и взгляды
Позволишь ли, чтобы начали с тебя,
Ты сам для себя бог, почему же не божий сын?
Нехорошо это; твоя кровь - щит для имеющих власть.
Но кто в замке родился, пусть находится в замке;
Потому счастливы наши соседи.
Потому что природа поколения правителей ласкает,
Иным воздухом, иной пищей.
Оттуда и ум, и умение без опыта...
Разумники, правители, красавцы, силачи, юноши -
Всё у них получается, а вот если бы кто-то из них
Всё у них получается, а вот если бы кто-то из них
отошел на момент от помогающей им природы,
Опять к ней вернется, и обязательно добрым
Должен быть и везучим причем вечно
К тому откуда же поэты? Клад на пути царства,
Род богатый на метафоры, не беднословный,
Род, который умеет найти что не знамо,
и что есть, да взаправду
И это им удается, а далее как на поводке
шел хвалебник за хвалёным, прибыль нес в добыче
Если фальши кто приметил, друга не предал
Презирая, оплатил, друг смеялся, но фимиам кадил.
Король ты, а что ж не я? между нами говоря
Опять к ней вернется, и обязательно добрым
Должен быть и везучим причем вечно
К тому откуда же поэты? Клад на пути царства,
Род богатый на метафоры, не беднословный,
Род, который умеет найти что не знамо,
и что есть, да взаправду
И это им удается, а далее как на поводке
шел хвалебник за хвалёным, прибыль нес в добыче
Если фальши кто приметил, друга не предал
Презирая, оплатил, друг смеялся, но фимиам кадил.
Король ты, а что ж не я? между нами говоря
Я себя хвалить не буду, но характер добрый
Вот моё отличье. Также из поляков рода,
А к тому и шляхтич, да хотя б и мёдом
торговал, как известный бортник в Крушвице
Отчего не мог пожить я да в твоей столице?
Ты король - и был давно его величество богом;
Этот грех неотпускаем. Каждый, кто поставой
Раньше был тебе за ровню, теперь почитает,
Прежде чем назвать"наияснейший", сразу закашлЯет,
И хотя уже привык, самолюбие страдает
На словах почитает, а сердцем не принимает.
Но имеет и причины. Ведь в Лакедемоне
Всегда восседал фессалиец на Ликурга троне,
Греки архонтов своих из римлян выбирали
Римляне диктаторов от греков призвали
да, поскольку был не свой, ошибки прощались
лучше это всегда было - иностранцу править.
Вот моё отличье. Также из поляков рода,
А к тому и шляхтич, да хотя б и мёдом
торговал, как известный бортник в Крушвице
Отчего не мог пожить я да в твоей столице?
Ты король - и был давно его величество богом;
Этот грех неотпускаем. Каждый, кто поставой
Раньше был тебе за ровню, теперь почитает,
Прежде чем назвать"наияснейший", сразу закашлЯет,
И хотя уже привык, самолюбие страдает
На словах почитает, а сердцем не принимает.
Но имеет и причины. Ведь в Лакедемоне
Всегда восседал фессалиец на Ликурга троне,
Греки архонтов своих из римлян выбирали
Римляне диктаторов от греков призвали
да, поскольку был не свой, ошибки прощались
лучше это всегда было - иностранцу править.
Верши, что в силах, и делами соседей удивляй,
И наукой, и торговлей, счастьем ты наполни край -
Хоть и знают, чувствуя, что ты трона годный,
Не крещен ты, чем простился б твой грех первородный.
Откуда взялся на Михала тот список продажных светских?
Потому что, король Михал был из Вишневецких
К Яну из Собеских народ не привыкает,
А король Станислав платит долг за стольника-пана.
Это знаешь ты и я, но я не отрицаю
Позволяю - королем быть, на трон не посягаю
Плохо то, что ты поляк, плохо - не чужак;
Хуже (любовь к себе, правда, улучшаешь каждый день)
Но сказать я должен, прости, что не с лестью
Скажу тебе прямо: ты молод еще.
А прекрасно, когда трон - мудрому место
ты же на него в тридцать лет попал
Без седых волос, морщин; не броня - закАл
Потому что лишь седой талантом владеет
А в морщинках живет разум, при седой же бороде,
Сама доскональность обычно бывает
ты вообще не виноват , что ты не был старым
Юность, черствость, даже резкость - милые пороки,
Хотя всё равно пороки, но ты их исправил
И по нашей милости тебе трон седины прибавил
Погоди же, если мы дадим править до седин
Только лишь увидев тебя дряхлым, Возопим
и на старых, потому что старым стал
Это уже три, что в глаза тебе сказал, прекрасных порока
А четвертым будет что, милостивый пане?
О способе правления неправильное у тебя мнение
Король не человек. Это правда а ты о том не знаешь
Всё о веке золотом каком-то мечтаешь.
Не верь в сказки. Будь таким как другие были
Зачем тебе приятели? Пусть полулюбят тебя слуги
Хочешь чтоб любили? Лучше пусть боятся
Что заслужил ты за доброту, лояльность твою?
Лупи семь шкур, будешь сильным, угнетай, будешь великим
Так прославишься, любым навалам
противостоять так будешь. Не хочешь? Только тебе хуже
Докучать тебе будут неудачи в таком случае
Переносишь мужественно - тогда мучайся с таким способом мышления
Я хотел бы быть Крезом больше, нежели Иовой
Ты сам знаешь, что злом оборачиваются твои добрые дела
Почему же так правишь, если от добрых деяний неспокойно?
Ты болеешь от неблагодарности - но разве это тайна
Что этим платится за милость - ЭТО монета обычная.
Что не брать тебе тёсаных староств, когда давались?
По тому только в Польше короли узнавались,
и согретые великой любовью отчизны,
любили патриотов дающих кролевщизну
Книги любишь и среди людей уважаешь ученье
А это плохо. Оставь мудрецов баламученье
Ни один народ книгой силен не стал
Умный подиспутировал, но глупый победил
Тот, что некогда сумел флот датский захватить -
Король Визимеж - не умел ни читать, ни писать
Не в силах переубедить вашу милость, как видно
В том исправься хотя бы, за что мне стыдно
Доброта сердца монархам совершенно не нужна
Тот для меня король, кого каждый человек боится,
Тот для меня король, который взглядом в сердце проникает
Если народ к доброте правителей привыкает,
Упрямится, великий король, взгляд назад обращает,
Плохо, когда рад, а спокоен, когда в горе
Не мое дело, но когда светлый ум
Давно так решили прозорливые министры.
Они знают (чего министры не знают?),
У руля почти, работая, сидят
Додумались, в чем секрет правящих
Оттуда и умысел всюду проникающих,
Не нужно, великий король, иметь доброе сердце
Победи себя, погаси этот огонь и загаси в искре!
Поскольку добрый, злишь всех, как я слышу о тебе,
И я злюсь, и сатиры пишу,
Будь недобрым, сразу, положив твои добродетели на весы,
За то, что ты исправился, и я тебя похвалю.
И наукой, и торговлей, счастьем ты наполни край -
Хоть и знают, чувствуя, что ты трона годный,
Не крещен ты, чем простился б твой грех первородный.
Откуда взялся на Михала тот список продажных светских?
Потому что, король Михал был из Вишневецких
К Яну из Собеских народ не привыкает,
А король Станислав платит долг за стольника-пана.
Это знаешь ты и я, но я не отрицаю
Позволяю - королем быть, на трон не посягаю
Плохо то, что ты поляк, плохо - не чужак;
Хуже (любовь к себе, правда, улучшаешь каждый день)
Но сказать я должен, прости, что не с лестью
Скажу тебе прямо: ты молод еще.
А прекрасно, когда трон - мудрому место
ты же на него в тридцать лет попал
Без седых волос, морщин; не броня - закАл
Потому что лишь седой талантом владеет
А в морщинках живет разум, при седой же бороде,
Сама доскональность обычно бывает
ты вообще не виноват , что ты не был старым
Юность, черствость, даже резкость - милые пороки,
Хотя всё равно пороки, но ты их исправил
И по нашей милости тебе трон седины прибавил
Погоди же, если мы дадим править до седин
Только лишь увидев тебя дряхлым, Возопим
и на старых, потому что старым стал
Это уже три, что в глаза тебе сказал, прекрасных порока
А четвертым будет что, милостивый пане?
О способе правления неправильное у тебя мнение
Король не человек. Это правда а ты о том не знаешь
Всё о веке золотом каком-то мечтаешь.
Не верь в сказки. Будь таким как другие были
Зачем тебе приятели? Пусть полулюбят тебя слуги
Хочешь чтоб любили? Лучше пусть боятся
Что заслужил ты за доброту, лояльность твою?
Лупи семь шкур, будешь сильным, угнетай, будешь великим
Так прославишься, любым навалам
противостоять так будешь. Не хочешь? Только тебе хуже
Докучать тебе будут неудачи в таком случае
Переносишь мужественно - тогда мучайся с таким способом мышления
Я хотел бы быть Крезом больше, нежели Иовой
Ты сам знаешь, что злом оборачиваются твои добрые дела
Почему же так правишь, если от добрых деяний неспокойно?
Ты болеешь от неблагодарности - но разве это тайна
Что этим платится за милость - ЭТО монета обычная.
Что не брать тебе тёсаных староств, когда давались?
По тому только в Польше короли узнавались,
и согретые великой любовью отчизны,
любили патриотов дающих кролевщизну
Книги любишь и среди людей уважаешь ученье
А это плохо. Оставь мудрецов баламученье
Ни один народ книгой силен не стал
Умный подиспутировал, но глупый победил
Тот, что некогда сумел флот датский захватить -
Король Визимеж - не умел ни читать, ни писать
Не в силах переубедить вашу милость, как видно
В том исправься хотя бы, за что мне стыдно
Доброта сердца монархам совершенно не нужна
Тот для меня король, кого каждый человек боится,
Тот для меня король, который взглядом в сердце проникает
Если народ к доброте правителей привыкает,
Упрямится, великий король, взгляд назад обращает,
Плохо, когда рад, а спокоен, когда в горе
Не мое дело, но когда светлый ум
Давно так решили прозорливые министры.
Они знают (чего министры не знают?),
У руля почти, работая, сидят
Додумались, в чем секрет правящих
Оттуда и умысел всюду проникающих,
Не нужно, великий король, иметь доброе сердце
Победи себя, погаси этот огонь и загаси в искре!
Поскольку добрый, злишь всех, как я слышу о тебе,
И я злюсь, и сатиры пишу,
Будь недобрым, сразу, положив твои добродетели на весы,
За то, что ты исправился, и я тебя похвалю.
